Умершая девочка от пневмонии у
Годовалая Настя Орлова, которую должен был прооперировать трансплантолог Михаил Каабак, умерла, по предварительным данным, от пневмонии. Об этом заявила директор департамента медицинской помощи детям Минздрава РФ Елена Байбарина. По словам самого врача, которого в ноябре уволили, а затем восстановили в Национальном медицинском исследовательском центре здоровья детей, изначально планировалось, что девочку прооперируют 28 ноября, спустя месяц после введения последнего блока вакцин. Родителям ребёнка предлагали провести операцию у другого специалиста, однако они отказались.
Вечером в среду, 27 ноября, умерла одна из пациенток детского трансплантолога Михаила Каабака, которого сначала уволили из Национального медицинского исследовательского центра здоровья детей, а затем восстановили на работе.
Как рассказал RT врач, Настя Орлова, которой недавно исполнился год, наблюдалась у него с февраля 2019-го, а на конец ноября была запланирована операция по пересадке почки.
«Эта девочка появилась на свет в ноябре 2018 года с врождённым нефротическим синдромом. Мы наблюдаем её с февраля 2019 года. В мае удалили ей собственные почки, 28 октября ей был введён последний блок вакцин, а через месяц, то есть сегодня, нужно было делать трансплантацию. Настя умерла вчера, — рассказал RT Каабак. — У неё был вес 7,3 кг, а родители не могли стать донорами по состоянию здоровья. С ноября девочку поставили в лист ожидания трупной почки».
История скандала
Скандал вокруг трансплантолога Михаила Каабака и его коллеги Надежды Бабенко разгорелся 12 ноября, когда стало известно об их увольнении из Национального медицинского исследовательского центра здоровья детей (НМИЦ).
Медики утверждали, что поводом для увольнения послужило использование препарата «Алемтузумаб» при проведении уникальных операций по пересадке почек детям весом менее 10 кг. По словам Каабака, он применял это средство для подавления иммунитета, чтобы организм не отторгал трансплантированную почку, что считалось уникальной чертой его методики.
Однако дело в том, что регламентом таких операций не предусмотрено применение «Алемтузумаба», хотя сам препарат сертифицирован в России и содержится в Государственном реестре лекарственных средств.
Как считает руководитель отдела трансплантологии и трансплантационной нефрологии ГБОУ ВПО «Первый Санкт-Петербургский государственный медицинский университет им. академика И.П. Павлова» Минздрава России, председатель Ассоциации координаторов трансплантологов Олег Резник, эффективность использования «Алемтузумаба» не подтверждена.
«Эффективность этих весьма дорогостоящих препаратов не доказана широкими исследованиями на мировом уровне, протоколов применения таких препаратов нет в руководстве иммуносупрессии при трансплантации почки, — пояснил Резник RT. — Рекомендации о применении таких препаратов при пересадке почки нет и в национальных рекомендациях, утверждённых Минздравом. И вообще, этот препарат предназначен для лечения лимфолейкозов. Его свойства используются, наверное, профессором для подавления реакций иммунитета. Но фармакологический эффект лекарства сводится к истощающему действию. Препарат может привести к побочным действиям, таким как развитие вирусных инфекций и так далее».
В самом НМИЦ здоровья детей увольнение врачей объясняли не претензиями к их методике, а реорганизацией — якобы Бабенко и Каабак трудились на четверть ставки и не могли уделять всё внимание работе в центре. После реорганизации у центра появилась возможность нанять нового врача на полную ставку — он и должен был заняться операциями.
Также по теме
«Дети, по сути, умирали»: уволенного из НМИЦ здоровья детей трансплантолога Каабака восстановят в должности
Министр здравоохранения Вероника Скворцова распорядилась вернуть в штат Национального медицинского исследовательского центра здоровья…
«В связи с чем наличие внешних совместителей стало нецелесообразным», — пояснили журналистам в пресс-службе НМИЦ.
Сразу после увольнения врача на сайте Change.org появилась петиция в поддержку Каабака и Бабенко. Подписавшиеся требовали возвращения «единственного врача в России, который делает трансплантацию почек детям весом меньше 10 кг». Её подписали более 550 тыс. человек.
Кроме того, к журналистам с просьбой о помощи обратился житель Сахалина Сергей Кузнецов — папа 11-месячных Ромы и Виталика, которым Михаил Каабак должен сделать пересадку почек. Сергей рассказал, что ранее все врачи отказывались оперировать его сыновей и только Каабак согласился помочь. После увольнения трансплантолога, по словам Кузнецова, оперировать детей стало некому.
Между тем, по данным Минздрава, операции по пересадке почки выполняются в 16 центрах трансплантации. В 2015 году было проведено 65 операций по трансплантации почки детям, в 2016-м — 80 операций, в 2017-м — 105; в 2018-м — 89 операций; в этом году — 80.
Сообщается также, что Каабак — вовсе не единственный в России врач, оперирующий детей весом до 10 кг. Так, согласно информации Министерства здравоохранения, с 2010 по 2019 год в Федеральном научном центре трансплантологии и искусственных органов имени академика В.И. Шумакова было проведено 110 подобных операций. Из них 45 провёл трансплантолог Игорь Милосердов. Из 110 пациентов 21 был весом до 10 кг. Из этого числа 16 детей прооперировал Игорь Милосердов, троих — главный трансплантолог Минздрава РФ Сергей Готье, ещё двоих — трансплантолог Джабраил Сайдулаев.
По словам Сергея Кузнецова, в Минздраве ему предложили провести операцию у Сергея Готье.
«Мы попросили представить доказательства, что он провёл хотя бы одну операцию маловесным детям. На все запросы о проделанных на маловесных детях операциях и об их результатах, которые мы направляли, нам ничего не отвечали. Но у нас есть запись телефонного разговора с заведующим отделением трансплантации почки Милосердовым, который говорит нам, что они никогда не оперировали детей с весом меньше 9 кг. Поэтому мы отказались», — рассказал Кузнецов.
Также Кузнецов сообщил, что, помимо его сыновей, операции у Каабака ждали ещё 14 детей.
Причина смерти
История близнецов и других малышей, оказавшихся на грани смерти из-за увольнения врача-трансплантолога, вызвала широкий общественный резонанс. Во вторник, 26 ноября, министр здравоохранения Вероника Скворцова встретилась с Сергеем Кузнецовым и Михаилом Каабаком. По итогам встречи было объявлено, что Каабак восстановлен в НМИЦ и все дети будут прооперированы.
Однако вечером 27 ноября стало известно о смерти годовалой Насти Орловой.
На следующий день был созван экстренный брифинг с участием Каабака, директора Национального медицинского исследовательского центра здоровья детей Андрея Фисенко, а также директора департамента медицинской помощи детям Минздрава РФ Елены Байбариной. На нём сообщили предварительную причину смерти девочки.
«По предварительным данным, Настя Орлова умерла от пневмонии, а точная причина смерти будет установлена после вскрытия», — заявила Байбарина.
Отец Насти сообщил, что у девочки не выдержало сердце. Он также сказал РИА Новости, что не винит волгоградских врачей в смерти дочери.
Источник RT в Минздраве РФ рассказал, что родителям Насти предлагали прооперировать девочку у Готье.
«Мама требовала операции у Михаила Каабака. Ей несколько дней назад предложили делать операцию у Сергея Готье, но она наотрез отказалась», — сообщил собеседник.
Между тем СКР по Волгоградской области инициировал проверку по факту смерти годовалой девочки, ожидавшей операцию по пересадке почки.
Восстановление на работе
Как сообщила журналистам на брифинге Байбарина, Каабак и его коллега Надежда Бабенко восстановлены в исследовательском центре.
«Я держу в руках два трудовых договора и могу сказать, что Михаил Каабак и Надежда Бабенко приняты на работу с повышением — не на 0,25 ставки, как было до этого, а на целую, — рассказала Байбарина. — В НМИЦ произошло расширение: создан отдел по трансплантации органов. Им будет руководить Каабак».
Кроме того, Байбарина добавила, что пересадка почек детям, которые весят меньше 10 кг, проводится в разных учреждениях. Также она пояснила, что препарат «Алемтузумаб» Каабак может использовать на своё усмотрение.
«Этот препарат можно использовать вне инструкции. Есть отрицательные и положительные отзывы о нём по всему миру. Препарат имеет право вводить лечащий врач. Это решение будет приниматься коллегиально. Если Каабак решит его применять, он может это сделать», — пояснила Байбарина.
Таким образом, врач уже на следующей неделе сможет готовить пациентов к операциям.
«Завтра будет сформирован лист ожидания трупных органов, на следующей неделе мы ожидаем первую трансплантацию от посмертных доноров. Операция требуется 15 детям. Мы, безусловно, не успеем всех прооперировать до конца 2019 года, но, я думаю, мы должны хотя бы начать», — заявил Каабак.
Также врач рассказал RT о Роме и Виталике Кузнецовых, которым требуется трансплантация почек. Рома сейчас находится в Москве с папой, а Виталик — в Южно-Сахалинске с мамой.
«Ситуация тяжёлая. Мы планируем их обоих перевезти в больницу святого Владимира, где работает врач Анатолий Попа. Он начал им диализ и уже вытаскивал из многих осложнений. Виталик пока находится в реанимации в Южно-Сахалинске, в течение недели его доставят в Москву», — рассказал Каабак.
Благотворительный проект ДДБМ ранее открыл сбор средств для помощи семье Кузнецовых.
Источник
О судьбе двухлетней девочки из Судака рассказала Эльза Османова, ее мать. Женщина обратилась ко всему полуострову с криком души, ведь ее маленькая дочка умерла 6 ноября из-за пневмонии. Врачи местной больницы не смогли вовремя поставить правильный диагноз.
Еще 5 ноября двухлетняя Амина почувствовала себя плохо. По словам матери, у девочки резко поднялась температура, и она часто просилась в туалет. Это насторожило Эльзу, поэтому на следующий день родители отвезли малютку в больницу на анализы. Врачи больницы в селе Дачное приняли их без очереди, но никаких отклонений не нашли.
– Я описала симптомы, врач «послушала» ребенка (провела аускультацию лёгких), посмотрела горло. Горло было, по словам врача, «красноватое», дочь делала вдох очень тяжело, но кашля не было. Сатурацию не измеряли. Мне выдали направление на общий анализ крови и мочи, сделали назначение. Следующий прием назначили на 9 ноября (через три дня после визита врача – Ред.), – рассказывает мать погибшей девочки.
Маленькая Амина с самого утра была вялой, бледной и почти ничего не ела, поэтому мать дала ей антибиотик, который прописали в больнице. После анализов оказалось, что у девочки повышенный ацетон, поэтому родители принялись отпаивать ее водой. Но через несколько часов у ребенка началась рвота. Семья Османовых вызвала скорую.
– Ребенка осмотрел дежурный врач (врач общей практики), «послушал» лёгкие и посмотрел горло. Сатурацию не измеряли. Дочь вырвало ещё раз. Я спросила, почему рвота со слизью? Врач ответил: «Наверное, желудок пустой, – продолжает Эльза и отмечает, что в госпитализации семье вновь было отказано.
Семья Османовых вернулась домой, но малютке становилось только хуже. Каждые несколько минут девочку рвало и она очень много пила. Было решено опять вернуться в больницу.
– Дочку на этот раз осмотрел хирург: пощупал живот и исключил аппендицит, после чего сказал: «Если мама настаивает на госпитализации, найдите место, положите». Дежурный врач акцентировал внимание, что «отделение закрыто». Вызвали педиатра, которого ждали около 40 минут. Около 20:00 специально вызванный педиатр осмотрел дочь, посмотрел горло, «послушал» лёгкие, сказал, обращаясь к дежурному врачу: «Если настаивают, положим, будем капать». Услышав это, я предложила: «Если вы не можете поставить диагноз, дайте направление в Симферополь». В ответ я услышала: «Какая разница, где будут капать – в Москве, Симферополе – у нас капельница одна и та же”.
Уже тогда врачи вынесли свой вердикт – «ОРВИ, ацитономическое состояние», но сатурацию так и не измерили.
В процедурной Эльза заметила, что у ее дочки стали очень холодными ножки и ручки, а спустя секунду резко изменился цвет глаз. Из голубого он превратился в темно-карие, а изо рта пошла пена. Женщина закричала от ужаса. На ее крик прибежал медперсонал, но девочку спасти не успели.
– В медицинском свидетельстве о смерти указано, что моя дочь, Османова Амина Аблякимовна, умерла в 21:39 6 ноября 2020 года. Вскрытие показало, что она умерла от эндотоксического шока в результате неуточнённой пневмонии. Приблизительный период времени между началом патологического процесса и смертью: эндотоксического шока – 30 минут, неуточнённая пневмония – 5 дней. Судмедэксперт города Судак сказал мне, что левого лёгкого уже не было вообще, осталась только плёнка, – уточняет мать.
По факту смерти Амины следственный комитет уже возбудил уголовное дело. Все обстоятельства смерти устанавливаются.
– С целью установления всех обстоятельств смерти ребенка в Судакской городской больнице главным следственным управлением СК РФ по Республике Крым и Севастополю возбуждено уголовное дело. Ход расследования находится на контроле руководства ведомства, – отметили в пресс-службе следкома.
Свои соболезнования выразил министр здравоохранения Крыма Александр Остапенко.
– Хочу сказать, что вне зависимости от общественного резонанса, мы сделаем все от нас зависящее, чтобы разобраться в произошедшем и установить, должным ли образом медработниками оказана помощь, – Я приношу свои соболезнования матери и ее близким, – написал Остапенко в своем Facebook.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
СК возбудил уголовное дело по факту смерти ребенка в судакской больнице
В Крыму следком возбудил дело по факту смерти ребенка в больнице Судака (подробнее)
Следком не нашел причин для возбуждения уголовного дела по факту истощения ребенка в «Елочке»
Приемная мама Сережи рассказала о его состоянии детскому омбудсмену РФ (подробнее)
Источник
Двухлетняя крымчанка умерла от пневмонии, которую у нее не заметили врачи.
Как передает корреспондент РИА «Новый День», сейчас по факту смерти ребенка проводится доследственная проверка. А мать погибшей малышки считает, что главная причина смерти малышки – оптимизация медицины, в результате которой квалифицированных врачей практически не осталось. Историю смерти дочери крымчанка рассказал в соцсетях, надеясь привлечь к проблеме как можно больше внимания.
«То, что случилось с моей девочкой, должно привлечь внимание республиканских и федеральных властей к ситуации с медицинским обслуживанием в Судаке, – написала женщина. – За последний год в городском округе Судак открыли новую школу на 825 мест, детский сад на 100 мест, а педиатрическое отделение в городской больнице закрыли…
Быть может, если бы в приемном отделении ее сразу осмотрел педиатр и измерил сатурацию, или была бы детская медсестра, которая смогла бы найти вену у двухлетней девочки, чтобы поставить капельницу, это спасло жизнь моей дочки…»
Признаки болезни появились у ребенка вечером 5 ноября. Девочка была активной, играла со старшим братом, но часто просилась в туалет. Температура у нее была в норме. Но пропал аппетит.
Ночью девочка проснулась, попросила посидеть в теплой воде, и снова заснула. Рано утром мать привезла ребенка в амбулаторию села Дачное (по месту регистрации), где их приняли без очереди:
«Я описала симптомы, врач «послушала» ребенка (провела аускультацию лёгких), посмотрела горло. Горло было, по словам врача, «красноватое», дочь делала вдох очень тяжело, но кашля не было. Сатурацию не измеряли. Мне выдали направление на общий анализ крови и мочи, сделали назначение. Следующий прием назначили на 9 ноября (понедельник)», – рассказывает крымчанка.
В 8:15 они уже сдали все необходимые анализы в больнице Судака. Девочка была вялой, бледной, почти ничего не ела, часто просилась в туалет. Мать дала ей назначенный врачом антибиотик, а после того как получила результаты анализов, начал обзванивать всех знакомых медиков. «Все сказали, что повышен ацетон и нужно отпаивать ребёнка, а завтра обратиться к педиатру», – говорит женщина.
В 17:30 у девочки началась рвота. Родители кинулись в Судакскую больницу.
«Температура у дочки не поднималась – была 36,5. Ребенка осмотрел дежурный врач (врач общей практики), «послушал» лёгкие и посмотрел горло. Сатурацию не измеряли. Дочь вырвало ещё раз. Я спросила, почему рвота со слизью? Врач ответил: «Наверное, желудок пустой».
Я отметила, что у ребёнка странное дыхание, как будто у неё что-то «стоит». На что врач мне ответил, что у детей нет такого понятия, как «стоит желудок». Назначил поставить клизму. Я возразила, что я не медицинский работник, и, если есть такая необходимость, пожалуйста, сделайте сами. На что получила ответ, что там, где клизменная, у них стоит ренгенаппарат, и вообще больница закрыта! Сделал противорвотный укол «церукал» с «Но-шпой», в госпитализации отказал!» – продолжает рассказ женщина.
Семья вернулась домой, но девочку снова вырвало со слизью, она много и жадно пила. После чего ее опять рвало. Тем временем мать звонила всем знакомым медикам, просила, чтобы кто-то немедленно осмотрел девочку. Одна из знакомых во время телефонного разговора обратила внимание на дыхание малышки и велела возвращаться в больницу.
Дальнейшие события женщина помнит поминутно:
«В 19:20 мы вернулись в приёмный покой больницы Судака. Дочку на этот раз осмотрел хирург: пощупал живот и исключил аппендицит, после чего сказал: «Если мама настаивает на госпитализации, найдите место, положите». Дежурный врач акцентировал внимание, что «отделение закрыто». Вызвали педиатра, которого ждали около 40 минут.
Около 20:00 специально вызванный педиатр осмотрел дочь, посмотрел горло, «послушал» лёгкие, сказал, обращаясь к дежурному врачу: «Если настаивают, положим, будем капать». Услышав это, я предложила: «Если Вы не можете поставить диагноз, дайте направление в Симферополь». В ответ я услышала: «Какая разница, где будут капать – в Москве, Симферополе – у нас капельница одна и та же».
Диагноз поставили – ОРВИ, ацитономическое состояние. Сатурацию не измеряли.
Дежурный врач спросил, есть ли хронические заболевания, я ответила, что ранее ребёнок серьёзно не болел, есть околоушной свищ, но мы его обследовали у челюстно-лицевого хирурга. Показала ему, так как он его сразу и не заметил.
Санитарка проводила в процедурную. Медсестра долго искала вену, найти не смогла, дочь просила пить, ее снова рвало. Пришли ещё одна медсестра и медбрат, они втроем пытались найти вену, но так и не смогли поставить дочери капельницу. Нас отвели в палату.
Я заметила, что у дочки стали очень холодные ножки и ручки, пыталась её согреть. Внезапно у неё резко – в секунду изменился цвет глаз – с голубого в один момент стал коричневый. Я закричала, стала звать на помощь.
Медсестра и санитарка прибежали на мой крик, сказали: «Быстро бежим вниз в реанимацию!». В реанимации была другая медсестра, она сказала: «Ты что не знаешь, какие тут лежат? Идите в перевязочную». На мой крик собрались все, кто был на смене. Положили дочь на кушетку в перевязочной, глаза у доченьки были открыты, пошла пена изо рта, лицо посинело. Я попыталась взять себя в руки, побежала за телефоном обратно в палату.
В 21:31 я позвонила мужу, он был у входа в отделение.
В 21:40 педиатр вернулся и зашел в перевязочную. Другая медсестра принесла мне воды и какие-то две таблетки, сказала выпить. Я сказала, что не слышу ребёнка, она ответила мне, что сейчас зайдёт и посмотрит, что с ним.
В 21:55 из перевязочной вышли педиатр и дежурный врач и сообщили, что они «не смогли спасти ребёнка». Я стала кричать, что в 21 веке от ОРВИ не умирают, на что педиатр сослался на околоушной свищ, сказав: «Вы же не знаете, какие тоннели были у свища». И они оба быстро удалились. Позже я спросила у медсестры, куда делись врачи, она ответила, что они пошли на консилиум.
До приезда следователей (ориентировочно они прибыли около часа ночи), врачи больше не появлялись.
В медицинском свидетельстве о смерти указано, что моя дочь умерла в 21:39 6 ноября 2020 года. Вскрытие показало, что она умерла от эндотоксического шока в результате неуточнённой пневмонии. Приблизительный период времени между началом паталогического процесса и смертью: эндотоксического шока – 30 минут, неуточнённая пневмония – 5 (!) дней. Судмедэксперт Судака сказал мне, что левого лёгкого уже не было вообще, осталась только плёнка.
Возможно ли, чтобы трое врачей могли не услышать, что лёгкое у ребёнка вообще не работает?
Аутопсийный материал отправлен для гистологического исследования. Результаты обещали выдать в декабре.
У меня есть старший сын, ему сейчас 6 лет. Как и любой родитель, обращаясь за помощью к врачам, я хочу верить, что они – специалисты и вылечат моего ребенка.
В городе, где количество детей растет, где открывают новые детские сады и школы, не может быть закрыто педиатрическое отделение в больнице!
Мою дочь не вернешь, но я хочу, чтобы проблема с медицинским обслуживанием детей в нашем городе была решена – с ней сталкиваются и другие люди!»
Судак, Лиана Макоба
Судак. Другие новости 27.11.20
ЕИРЦ Крыма продолжает удивлять: то подсовывает «левые» счета, то вообще не присылает платежки. / Москва требует снять острый дефицит воды в Крыму к началу 2021 года. / На Украине зафиксирован новый антирекорд по COVID-19, возможен полный локдаун.
Читать дальше
© 2020, РИА «Новый День»
Источник