Психологические травмы детей от ожогов
Дата публикации: 14 декабря 2013.
Дети, перенесшие ожоги, нуждаются не только в лечении, но и в социально-психологической реабилитации.
Ожог является частью травмирующего события. Дети могут получить ожог в результате пожара, аварии или другого несчастного случая, которые влекут за собой серьезные изменения в жизни ребенка, вплоть до потери близких людей.
Во-вторых, само по себе нахождение ребенка в больнице может быть травмирующим обстоятельством.
Сильный ожог может быть причиной не только сильной боли, но и серьезного изменении внешности ребенка. Все эти факторы приводят к тому, что адаптационные механизмы психики ребенка могут быть нарушены и в свою очередь формируется посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР).
У детей ПТРС может проявляться в повышенной возбудимости, которая не наблюдалась до травмы, нарушении сна и ночных кошмарах, в трудностях концентрации внимании, депрессии. Ребенок может заново телесно переживать травматическое событие в ситуациях, которые внешне или внутренне напоминают пережитую. ПТСР может проявляться и в постоянном избегании мыслей, чувств, разговоров, мест, тем, людей, которые могут пробудить, воспоминая о травме. Иногда дети не могут вспомнить о важных аспектах травмы (психогенная амнезия). Ребенок может стать замкнутым, потерять интерес к ранее значимым видам деятельности, чувствовать себя отстраненным, отдельным от остальных людей.
Отдельно стоит упомянуть о влиянии ожоговой травмы на «образ-Я» ребенка. «Образ-Я» – это одна из важнейших подструктур личности, содержащая представление человека о себе. «Образ-Я» формируется и изменяется на всем протяжении жизни человека во взаимодействии его с миром. Однако слишком резкие изменения «образ-я» приводят к дезадаптации. В случае детей, перенесших ожоги, это может проявляться в нарушении социальных связей, некоторые бояться возвращаться в школу, встречаться со старыми друзьями, стыдясь своей внешности. Иногда родители этих детей, также стыдятся их внешности, стараются ограничить их круг общения, возможность выходить из дома, сводя все социальные контакты к минимуму.
На этапе стационарного лечения «образ-Я» еще не претерпевает существенных изменений. Их эмоциональное состояние в большей степени определяется перенесенной травмой, болью, возможной разлукой с близкими людьми и т.д. Однако, уже на момент снятия повязки, когда ребенок впервые видит последствия ожога, начинается деформация «образа-Я». Относительна стабилизация «образа-Я при благоприятных обстоятельствах (благоприятная семья, поддержка социального окружения) наступает приблизительно через год после травмы.
Можно выделить 3 этапа психологической реабилитации детей, перенесших ожоговую травму:
- 1-й этап. В стационаре. Основное содержание работы психолога должно быть направленно на снятие острой стрессовой реакции у ребенка, на формирование благоприятного эмоционального фона и создание положительной установки на возвращение в привычную социальную среду. Используются методы Арт-терапии (рисование, создание коллажей, лепка и т.д.). Методы групповой психотерапии с детьми одного возраста, которые перенесли ожоговую травму.
- 2-й этап. Начинается после выписки. Психологическое консультирование играет большую роль, чем в стационаре. Акцент на проработку индивидуальных проблем, возникших после травмы.
- 3-й этап направлен на повышение социальной адаптации, наработку навыков социальной коммуникации. Очень важно на этом этапе сотрудничество психолога из медицинского учреждения и педагога-психолога, социального педагога учреждения, которое посещает ребенок для повышения успеха в социальной адаптации ребенка.
Родителям, чьи дети перенесли ожоговую травму и которые заметили изменения в поведении и характере своих детей, рекомендовано обратиться за психологической помощью к психологу по месту жительства или по месту стационарного лечения.
Психолог
отделения медицинской реабилитации
УЗ «ГК БСМП» Кирута О.В.
Источник
. – , – , , : 1. , . 2. , . 3. . 4. . 5. ( 10-15 ) . 302 , 193 : , , – : – , . : . , . , . . , , , – . , , , : 1. , 2. 3. , , 4. , – . (, 2000), 18 , 11, 2231292 2004121666 14.07.2004. . – . , () , ( .., .., 1975; . (Duffy I.C.,1972; Knudson-Cooper M.S., 1984) , , , , , , 20 , , , . () . , ( .. ., 2002).
. — 109 ( ), (193 .) (54,6%) 193 109 (). 91,5% . – – – ,
. 4 : , , , , , 47,1% , , , (38,4%) , (51,3%), (56,0%), 8 , , 1,7 , -a , , , , , , , , , , . , , , – , , ; , , 193 , , . : 21,8% : , , , . , : (), (-), : , – , : () : ; . – . , , , , , , , . : . () ; 74% , , – , 98,9% , 99,9% . , . 1. , , , 2. , 3. , , . , , , , , -, -, , , , -, , 4. , , , , 5. , 6. , , 7. – , 1. // . . . “”: .. – ., 1995. – 0,13 .. 2. //.. 3. – 4. //.. 5. 6. 7. // / 8. // . . ” 9. – // 10. // 11. // 1. 12. // XXI : . . 13. 14. // : , .-. 15. 16. // XXI : . . – , 2003. – 0,42 .. 17. // : , .-. 18. .2231292 |
Источник
dslib.net |
|
Источник
Количество ожогов в детском возрасте огромно: 2 человека из 5 пациентов ожоговых отделений — дети. И лечением острой стадии все не ограничивается, отдаленные последствия могут быть не менее опасны. Причем речь не только о физических проблемах, но и об особой опасности — психопатологиях. Мало кто знает, что ожоговая болезнь — заболевание хроническое, и бороться с ней порой приходится всю жизнь. MedAboutMe рассказывает о причинах и признаках осложнений, а также об уникальных жертвах ожогов, которые вдохновляют окружающих своим внешним видом. Причем не банальной красотой, а шрамами, покрывающими до 95% тела.
Одна секунда на ожог
Для ожога ребенку надо совсем немного: еще не совсем горячая плита с температурой в 60°С обожжет нежную кожу за 5 секунд. А воде, разогретой до 70 градусов, нужна всего секунда. Даже кипятка не надо, чтобы травмировать.
Горячие жидкости — самая частая причина ожогов у детей, так, в США на первом месте по опасности — чашка с чаем или кофе. Россия не отстает — опрокинутые на себя чайники и кастрюли — виновники 85% ожогов в детском возрасте. Открытое пламя — 11%, электрический ток, об опасности которого взрослые вспоминают чаще, чем об угрозе со стороны чашки с чаем, около 4%.
Самый опасный возраст — от 5 до 14 лет, хотя дети от рождения до двух тоже в группе повышенного риска. Девочки чаще страдают в попытках выполнить домашние дела, ну а мальчики часто становятся жертвами озорства. Гордиться взрослым нечем: большинства травм можно было бы избежать, а их количество из года в год все нарастает.
А вот врачам, с одной стороны, есть что противопоставить последствиям ожогов. Современные способы лечения помогают выживать тем, кто еще пару десятилетий был бы безнадежным больным. Сегодня есть множество примеров спасения жизни пациентам с обширнейшими и тяжелейшими ожогами, вплоть до 95% поверхности тела. И это — огромное достижение.
С другой стороны, достижения медицины приносят новые проблемы: людям с ожоговой болезнью приходится жить дальше, и жизнь эта полна боли, как физической, так и душевной. И у детей эти последствия намного серьезней, чем у взрослых.
Контрактуры и шрамы: страдает не только кожа
Даже если ожог поверхностный, страдает не только кожный покров. Речь не о маленьких шрамах после небольшого ожога, хотя и они могут вызвать осложнения. Обширная термическая травма у ребенка — причина развития сгибательных контрактур, когда сложно согнуть пальцы, руку в локте, ногу в колене. А контрактуры приводят к деформациям скелета: кости меняют форму, могут истончаться. Шрам на поверхности становится причиной глубинных изменений всего организма.
Патологические процессы заживления кожи, множественные пересадки лоскутов, которые часто требуются при обширных ожогах, тоже проблема. Имя ей «келоидные рубцы».
Как заживают раны? Сначала раневую поверхность заполняют сгустки крови, которые мы называем «корочкой». Они — защитный барьер от инфекций и обезвоживания, и сдирать «корочку» не надо. Организм сам от нее избавится при помощи ферментов крови и макрофагов.
Через пару дней после травмы края раны покрываются фибробластами, которые нарастают к ее центру, появляются новые капилляры, образуется плотная волокнистая соединительная ткань с коллагеновыми волокнами — рубец.
Если рана заживает нормально, сначала образуется нормотрофический рубец, не выступающий за уровень кожи. Сначала он может быть красно-синим, красноватым, коричневатым, а через 12-18 месяцев становится нормального цвета.
При патологическом заживлении все иначе. Келоидный, или гипертрофический рубец выступает над кожной поверхностью, долго болит, сдавливает нервные окончания. А еще может самостоятельно разрастаться, замещая здоровую ткань. Причем разрастание идет не только на поверхности кожи.
Келоидные рубцы могут появляться и при обычных ранах как патологическая особенность организма. Чаще всего этим страдают женщины и маленькие дети. Но при обширных ожогах их образования практически невозможно избежать.
Невидимые шрамы: ожог на всю жизнь
Ожоговая болезнь не заканчивается с заживлением ран. Ее отдаленные последствия, которым медицина начала уделять внимание только в последние пару десятилетий, относятся к психопатологическим изменениям. Что это значит?
Еще на острой стадии начинается депрессия, в том числе и у маленьких детей. Хотя у малышей она чаще проявляется страхом, «универсальной детской реакцией». И проявления депрессии нарастают, изменяя поведение ребенка. Причина — посттравматическое расстройство, и его при тяжелых ожогах выявляют у 80% детей (и только у каждого третьего взрослого). Оно влияет на иммунную систему и препятствует заживлению ран, искажает течение операций, которых может потребоваться немало.
Дальше депрессивное состояние может проявляться практически чем угодно: от отказа ходить в детский сад и энуреза у дошкольников до агрессии, анорексии, попыток суицида у подростков. И хотя есть явная зависимость симптомов от того, насколько окружающим видны шрамы, но и при их отсутствии депрессия у детей после ожогов — не редкость. И длиться она может десятилетиями.
Соматические проявления депрессии — большая проблема и для родителей, и для врачей. Разнообразная боль, нарушения функций ЖКТ, дыхания, потеря чувствительности кожи, изменения в поведении по типу неврологических болезней, вплоть до нарушений зрения и слуха психоневрологического характера — все эти проявления в большинстве случаев расценивают как симптомы новых заболеваний и лечат тело. Часто совершенно безрезультатно.
«Я урод, и любить меня нельзя»
Переход к подростковому возрасту приносит новые проблемы: дети в 10-12 лет начинают явно осознавать свое отличие от окружающих и оценивать внешность.
Личный опыт
Джонни Куинн, США
Я чувствовал себя монстром, у меня не должно было быть друзей, потому что все пугались меня, а значит, я их не заслуживал. Из-за несчастного случая в 4 года у меня было обожжено 95% кожи — мои руки, тело, ноги. Разумеется, все лицо.
Я не понимал всей беды, пока не стал старше. Все мои проблемы начались в 10-11 лет. Я дорос до тинейджера, и то, как я выгляжу, стало очень важным. Я начал понимать, что я вообще-то выгляжу совсем не нормально. Я реально стал ненавидеть зеркала, свои отражения и самого себя. Меня мучили вопросы «Зачем я вообще выжил? Почему я не умер там, в огне, было бы проще».
Я держал в себе всю боль так долго, что она вылилась в анорексию. Я больше не хотел заботиться об этом теле и просто перестал есть.
Я был в одной минуте от смерти, пережил длительную реанимацию, потом 80 операций, но это все оказалось не таким страшным, как ожоги в душе.
Психологическая реабилитация детей с ожоговой болезнью — большая проблема. И значительная ее часть в том, что последствия могут проявляться довольно поздно. Родители, уже пережившие годы лечения, операций, тревог, внезапно сталкиваются с подростком, который заявляет: «Я урод, и любить меня нельзя», с обвинениями, агрессией или, наоборот, с требованием любви, внимания, ревностью. И со всеми скрытыми проявлениями проблемы, которая разрушает ребенка, — от патологического фантазирования до самоповреждений и попыток суицида. Причем важно помнить: даже если косметических дефектов после ожогов нет или они удачно скрываются под одеждой, от психопатологических изменений это может не спасти.
Дети с отсутствием косметических дефектов после ожогов чаще страдают от маскированной депрессии. В случае конфликтов они замыкаются, «уходят в себя», а болезнь проявляется различной психосоматической симптоматикой. Причем врачи также в большинстве случаев диагностируют соматическую болезнь, нарушения и дисфункции в физиологии тела, а не отдаленные проявления посттравматического расстройства.
Зарубежные медики настойчиво рекомендуют всем детям с ожоговой болезнью длительную психотерапию и регулярные обследования у психолога. И родителям тоже — вовлеченные в физическую боль ребенка, они выматываются, страдают сами и не замечают страданий детей.
В России о такой реабилитации только начинают говорить, и основная работа достается самим родителям при помощи некоторых благотворительных организаций. К примеру, благотворительный фонд «Детская больница» помогает физической реабилитации детей, психотерапии и организует встречи жертв ожогов в лагерях, где детям не приходится бояться чужих взглядов и расспросов.
Изначально «Ожоговые лагеря», Burns Camps — благотворительная инициатива фонда из Великобритании. Цель — помочь детям с ожоговой болезнью вернуться в общество и начать воспринимать себя как личность, а не как тело со шрамами.
Личный опыт
Ивонна, Испания
«Мы заехали в магазин по дороге с пляжа, и Бьянка внезапно рассказала, что ей пришло в голову во время встреч в «ожоговом лагере». Это было поразительно: она хотела платье. И она купила себе прекрасное платье… без верха! Я старалась не расплакаться: наконец мой ребенок стал справляться со своими проблемами из-за шрамов.»
Может ли ребенок сам «перерасти» проблему и «стать нормальным» после несчастного случая? Теоретически — может. У нас в России есть яркий пример, причем всемирного значения.
Света Уголек — Светлана Алексеева, которая пережила множество травмирующих ситуаций от ожога 45% тела до дикой агрессии и семейного насилия. Света не хочет носить фамилию матери. Псевдоним «Уголек» ей придумали как кличку в детском доме. В результате ожогов тело Светланы покрыто множественными шрамами, а груди нет совсем, и восстановить ее невозможно.
И тем не менее Светлана — в списке ста самых влиятельных и вдохновляющих женщин мира по версии ВВС. В него включают тех, кто повлиял на права и жизнь девочек, девушек и женщин во всем мире. Светлана, со всеми ее несовершенствами, — фотомодель, которая больше не стесняется своего тела и помогает другим поступать также.
Со слов Светы, увидеть себя по-новому помогли ей не психологи и врачи, а случайный интернет-знакомый, который не смутился при виде фото со шрамами и в целом не заострял на них внимание. Случайный человек, в корне изменивший судьбу подростка.
Джонни Куинн, 18-летний юноша из Миннесоты, тоже собирается стать моделью. Из подростковой анорексии и затяжной депрессии он выбрался сам.
Личный опыт
Джонни Куинн
Я понял, что уверенность в себе — это вопрос привычки, а не отношения других. Это то, над чем надо работать. Вместо того, чтобы пялиться каждый день в зеркало и видеть то, что я ненавижу, я начал высматривать, что я могу принять и изменить. И не только в себе.
Я никогда до этого не понимал, насколько эгоистичным я был. Вокруг меня была семья, которая постоянно обо мне заботилась, а я думал только о себе. Мне помогла мысль: если на меня на улице смотрят все люди, может, я могу это использовать, а не прятаться?
На свете много жертв ожогов, их так называют врачи, и сами они себя зовут также. И я тоже себя так называл. Но жертва — это тот, кто разрешил какой-то ситуации контролировать свою жизнь. Те, кто выжил, продолжают выживать, а не жить. Мне больше нравится называть себя «возродившимся через ожоги», потому что я действительно возрождаюсь из пепла и боли.
Я хочу стать моделью, потому что хочу быть человеком, который меняет мышление людей. Потому что если я могу принимать себя со своей кожей, то и остальные тоже смогут.
Пройдите тестТревожность ребенка
Ребенок проявляет беспокойство и жалуется на страшные сны? Не может сосредоточиться на занятии, волнуется и часто жалуется на больной живот? Наш тест поможет определить уровень тревожности у ребенка и подскажет дальнейшую тактику поведения.
Использованы фотоматериалы Shutterstock
Источник