Индийские фильмы где девушка с ожогом

Кадр из фильма “Падмавати”

«В браслетах Раджпутов столько же силы, сколько и в мечах Раджпутов»

Есть такие фильмы, которые врезаются в память и остаются с тобой. Их герои, когда б ни вспомнил, живо предстают перед глазами, со своими радостями и горестями. Можно посмотреть один раз, но ярко запомнить надолго. Или фрагментами пересматривать яркие сцены.

Падмавати – творение потрясающе эстетичного индийского режиссёра Санджай Лила Бхансали. Он в этом фильме был не только режиссёром, но ещё и композитором, и сценаристом. На удивление талантливый человек. А фильм можно растащить по кадрам, так как каждый кадр – отдельная картинка, рай для эстета, полное отсутствие лишних деталей.

Кадр из фильма

Например, сцена, где Падмавати невозмутимо вышивает жемчугом и драгоценными камнями тюрбан своему возлюбленному мужу, а тот внимательно и серьёзно смотрит на неё. Это не просто сцена из жизни царственных влюблённых – это краткий пересказ фильма: жена великого воина медленно и невозмутимо делает своему супругу царский убор – и его запомнят в веках, вспоминая вместе с его женой, их запомнят вдвоём, и она будет драгоценными камнями на венце его славы. Её поступки, её имя, её красота, её смелость и её верность… Она украшала их семейную и любовную историю своими поступками, заполняла светом солнца и дарящей жизнь гибкостью воды, цветами наполняла, а он печально и серьёзно смотрел на неё, но не мешал ей складывать тот узор, которым ей хотелось его украсить.

Да, собственно, и денег потрачено было немало на эту красоту: Падмавати один из самых дорогих индийских фильмов – 31 000 000$ или 2 061 810 000 рублей. Декорации, костюмы на высоте. Роскошные массовые сцены. Эпичность, музыка, красивые и завораживающие танцы и песни, которые хочется переслушивать.

Кадр из фильма

Единственное, что на сценах битвы то ли сэкономили, то ли решили не портить излишним реализмом и кровищей очаровывающую историю о былой и яркой любви. Мы видим сцены осады, сцены поединка двух мужчин, войну женщин… Нет, всё-таки часть войны мы видим, люди в кадре гибнут. Но главное всё-таки не война, а любовь и верность любящей женщины. Любовь и верность ужасающие.

Фильм снят по эпической поэме суфийского мистика Малика Джаяси «Падмавати», рассказывающей о знакомстве меварского царя с прекрасной девушкой, а также о падении города Читторгарха. И пусть в фильме нету посредника-попугая, который напел молодому царю о деве неземной красоты, сцена его знакомства с ней показа не менее эпично. Целилась девушка вольного племени из джунглей в оленя, но случайно подстрелила мужчину. Царя. Хоть и не в сердце, но наповал: трофей самолично рухнул в её объятия. Да, собственно, в сцене встречи скрыт символизм и всего фильма: Падмавати невольно станет причиной его гибели.

Падмавати вошла в его дворец младшей женой, но своими танцами старшую жену затмила. А потом и вовсе превзошла характером, когда наступило военное время. Выгнал раджа нехорошего слугу, брахмана, из страны, а тот пошёл к мусульманскому императору Алауддину, в Дели, да нашептал, что не быть тому великим царем и воином, если у него отсутствует такой дивный трофей как Падмавати, женщина, которой в мире нету краше. Алауддин призадумался, азарт взыграл. Нашёл способ увидеть чужую жену и убедился, что хороша. И начался поединок двух великих мужчин, столкновение двух характеров и сил.

Кадр из фильма

Очень символичный кадр, где муж Падмавати стоит у ворот замка, над которыми столкнулись статуи двух слонов. Под стеной, на которой люди подкидывают кроваво-красную краску, символ грядущей войны. Люди кричат, поднимают руки, приветствуя его.

Кадр из фильма

Или вот, кадр о том как воины Алауддина приветствуют своего султана. Солнце то ли опускается, то ли восходит за его спиной. Хлипкая смотровая башня на тонких бревнах за его спиной. И… и высохшее дерево за ним, не дающие не только плодов, но и даже листьев. Чёрный флаг поднимают над ним. Только мрак. Только темнота. Только смерть. Тусклые, блёклые краски. На Алауддине меха – сдохший зверь – и тёмные одежды, в то время как его соперник стоял перед приветствующими его людьми – простыми людьми, не воинами, в белой одежде. Он – благородный рыцарь и герой. А Санджай Лила Бхансали – внимательный художник, бережно собирающий и составляющий даже крохотные детали в роскошное полотно.

Тут я коварно перейду к концовке, чтоб не помешать желающим смотреть и смаковать середину, об их поединках.

Кадр оттуда же

Сильно хотелось Алауддину получить чужую жену, прекрасную. Особенно, когда она сама вступила в поединок двух смелых мужчин и кое-что натворила, смелая и умная, дерзкая. Что натворила – посмотрите сами. И армию огромную в итоге к Читторгарху он привёл. Стало ясно, что не равны силы. По количеству воинов. Но, как говорится в трейлере:

«Пока меч в его руках – его никто не сможет победить. Это раджпут. Даже с лодкой из песка, он покоряет моря – это и есть Раджпут. И даже без головы на плечах он борется с врагом – это есть Раджпут».

И, как благородный рыцарь, даже понимая, что враг более подготовлен – по части воинства и орудий – и даже более коварен и хитёр, муж Падмавати решает принять битву. Как смелый воин, который никогда не отказывается от поединка, кто б ни пригласил.

Вот только не только мужчины сражаются за прекрасную Падмавати. Она снова вступает в их поединок на стороне своего мужа. Она не собирается подчиняться даже после смерти своего мужа. И перед битвой просит его позволить ей умереть, если муж умрет. И тот дозволяет.

Когда с поля боя приходят ужасные вести, что раджа Читторгарха погиб, а воинов добивают, Падмавати велит женщинам из замка подготовить огромный костёр. Одев роскошные свадебные одежды и лучшие драгоценности, она входит в высокое пламя, когда Алауддин входит в павший дворец. И уводит за собою и старшую жену супруга, и множество других женщин из города.

Верность дороже жизни. Женщины раджпутов самовольно ставят огромную кровавую точку в этой драматичной истории. Жёны воинов не носят оружия, они носят браслеты, но…

«В браслетах Раджпутов столько же силы, сколько и в мечах Раджпутов»

Кстати, примечательно, в какой храм идёт Падмавати перед битвой. То храм Дурги, богини, которая защищает людей от несчастий и демонов. Трезубец держит в руках Падмавати. Трезубец – символ богини Дурги. Падмавати подобна богине. Женщины, добровольно идущие вместе с ней на костёр – матери, жёны, сёстры, дочери раджпутских воинов – приветствуют Падмавати, собравшуюся первой войти в огонь, как явившуюся с мир людей богиню.

Кадр из фильма

И, кстати, в фильме повествуется, может, и художественно слишком, может, приукрашено, о реальном случае джаухара в городе Читторгархе в 14 веке, во время осады города мусульманским султаном Алауддином Хильджи. О случае, когда несколько тысяч индийских женщин предпочли ужасную смерть годам бесчестия.

Джаухар – индийский обычай, порождённый народом воинов-раджпутов, в котором женщины вместе со своими детьми бросались в огонь перед сражением, которое могло быть проиграно, предпочитая выбрать смерть, но только не становиться рабынями и подстилками победителей. А мужья, помня о жуткой гибели и потрясающей верности своих жен, шли сражаться особенно яростно и беспощадно. Даже подозревая, что обречены, они не желали уступать своему врагу и собирались отомстить за свои жизни и жизни своих близких заметно.

Ужасающая верность своим мужьям и дому, не правда ли?

Но, странная ирония судьбы, фильм о потрясающе верной жене с земли индийской, в Индии запретили показывать во многих кинотеатрах. И индийские мужчины даже грозились голову отрезать Дипике Падукон, игравшей Падмавати. Досталось и режиссеру возмущённых слов. Кто-то где-то предположил, что Падмавати, жена раджпута, в фильме переспит с Алауддином, спасая жизнь своего супруга. В фильме этого не случилось, но шумели индусы много.

Странно, что народ, породивший обычай сати, в котором вдовы сгорают заживо на погребальном костре супруга, так воспринял ту историю о потрясающе верной жене. Но, хочется верить, что индусы хотя бы со временем оценят величайший труд Санджай Лила Бхансали, посвящённый одному из красивейших женских качеств – верности своему любимому.

Хоть Падмавати и подстрелила раджу в тёмном лесу, подстрелила серьёзно, она же и подхватила его, падающего, не дав ему совсем упасть на землю, она же и дотащила его в храм, скрытый в джунглях – и он, очнувшись, очутился в храме. Женщины губят порою мужчин, но женщины и вытаскивают мужчин из сумрачного дикого леса инстинктов и борьбы, помогая им найти дорогу в храм неземной красоты. Женщины, которые попадаются на пути охотника внезапно, но стрелами своей красоты переворачивают жизнь мужчин внезапно и безвозвратно.

Какой изумительный символизм в этих кадрах! И какое уважение к волнующей женской красоте! Женщины приводят мужчин в храм. Любовь женщины может быть священной. Или просто любовь – величайший из храмов на земле. И всё это между строк, спрятано на глубине деталей, близко у поверхности. Сам создатель этого шедевра в кадре мало говорит на тему жизни и людей, и голос за кадром здесь не читает нам никаких нотаций, не философствует. Просто, если приглядеться к деталям, то становится заметным скрытый голос создателя той картины.

Погиб доблестный воин, но слава его, в которой он идёт в вечность и становится бессмертным, держась за руку своей жены, осталась на земле.

Хотя в том фильме верность не только вышла потрясающе красивой, но и потрясающе пугающей своим размахом и непоколебимым упрямством.