И вдруг ожогом скривило рот господину

• Следующий стих → Марина Цветаева — Бабушке
• Предыдущий стих → Михаил Лермонтов — Нет, не тебя так пылко я люблю

Слушать аудио-стихотворение:

Стихи о советском паспорте Tr En Im

Я волком бы выгрыз бюрократизм.
К мандатам почтения нету.
К любым чертям с матерями катись
№4 любая бумажка, Но эту…
По длинному фронту купе и кают
чиновник учтивый движется.
Сдают паспорта, и я сдаю
№8 мою пурпурную книжицу.
К одним паспортам — улыбка у рта.
К другим — отношение плевое.
С почтеньем берут, например, паспорта
№12 с двухспальным английским левою.
Глазами доброго дядю выев,
не переставая кланяться,
берут, как будто берут чаевые,
№16 паспорт американца.
На польский — глядят, как в афишу коза.
На польский — выпяливают глаза
в тугой полицейской слоновости —
№20 откуда, мол, и что это за
географические новости?
И не повернув головы кочан
и чувств никаких не изведав,
№24 берут, не моргнув, паспорта датчан
и разных прочих шведов,
И вдруг, как будто ожогом, рот
скривило господину.
№28 Это господин чиновник берет
мою краснокожую паспортину.
Берет — как бомбу, берет — как ежа,
как бритву обоюдоострую,
№32 берет, как гремучую в двадцать жал
змею двухметроворостую.
Моргнул многозначаще глаз носильщика,
хоть вещи снесет задаром вам.
№36 Жандарм вопросительно смотрит на сыщика,
сыщик на жандарма.
С каким наслажденьем жандармской кастой
я был бы исхлестан и распят
№40 за то, что в руках у меня молоткастый,
серпастый советский паспорт.
Я волком бы выгрыз бюрократизм.
К мандатам почтения нету.
№44 К любым чертям с матерями катись
любая бумажка. Но эту…
Я достаю из широких штанин
дубликатом бесценного груза.
№48 Читайте, завидуйте, я — гражданин
Советского Союза.

Песенка для поднятия настроения 😉

Комментарии

I’d rip out 
                  bureaucracy’s guts,
                                                    I would.
No reverence for mandates — 
                                            good riddance!
Pack off to very hell
                               for good
any old paper,
                      but this one…
Past berths and compartments
                                                 drawn out in a line
moves a customs official,
                                        most courteous Iooking.
Folks hand in their passports
                                              and I hand in mine,
my crimson-jacketed
                                 bookling.
Some passports
                          bring smiles
                                             in a matter of instants.
Others
           are fit but to fie on.
Special deference
                             is shown,
                                            for instance
for those
               with the double-bed
                                               British Leo.
Bowing non-stop,
                            as if rocked by a ship,
eating their eyes
                           into the “kind old uncles”,
they take,
                as if they were taking a tip
the passports
                      of lanky Yankees.
At Polish passports
                               they bulge out their eyes
in thick-skulled
                       policemen’s
                                          donkeyness,
as if to say:
                  what
                          the devil are these
geographical
                     novelties?
Without even turning
                                 their cabbage-like heads,
hardly deigning
                         to touch them,
they take,
                absent-minded,
                                         the passports of Swedes
and all sorts
                    of other Dutchmen.
But suddenly
                     Mr. Officer’s face
                                                turns awry,
as if
       he has smelled disaster.
You’ve guessed it:
                             the officer’s taken my
red-skinned hulk of a passport.
He handles it
                     like a hedgehog
                                              or bomb,
like a bee
                to be nipped
                                    by the wings,
like a twisting rattlesnake
                                        three yards long
with a hundred
                        deadly stings.
The porter winks;
                            to tell the truth,
he’d carry your luggage
                                     free
                                            all the way for you.
The gendarme
                        looks questioningly
                                                      at the sleuth,
the sleuth looks back:
                                   what to do with this wayfarer?
With what delight,
                            by the gendarmes,
                                                         damn it,
I’d be flayed,
                    crucified,
                                  hanged
for the crime of holding
                                    a sickled, 
                                                   hammered
Soviet passport
                          in my hand!
I’d rip out bureaucracy’s guts,
                                              I would.
No reverence for mandates —
                                                good riddance!
Pack off to very hell
                                for good
any old paper,
                       but this one…
As
     the most valuable
                                  of certificates
I pull it
           from the pants
                                  where my documents are:
read it
          envy me —
                             I’m a citizen
of the USSR!

Translated by Dorian Rottenberg

(Mayakovsky, Vladimir. Selected works in three volumes / Moscow : Raduga, 1985)

Владимир Маяковский
Стихи о советском паспорте

Я волком бы
выгрыз
бюрократизм.
К мандатам
почтения нету.
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка.
Но эту…
По длинному фронту
купе
и кают
чиновник
учтивый
движется.
Сдают паспорта,
и я
сдаю
мою
пурпурную книжицу.
К одним паспортам —
улыбка у рта.
К другим —
отношение плевое.
С почтеньем
берут, например,
паспорта
с двухспальным
английским левою.
Глазами
доброго дядю выев,
не переставая
кланяться,
берут,
как будто берут чаевые,
паспорт
американца.
На польский —
глядят,
как в афишу коза.
На польский —
выпяливают глаза
в тугой
полицейской слоновости —
откуда, мол,
и что это за
географические новости?
И не повернув
головы кочан
и чувств
никаких
не изведав,
берут,
не моргнув,
паспорта датчан
и разных
прочих
шведов.
И вдруг,
как будто
ожогом,
рот
скривило
господину.
Это
господин чиновник
берет
мою
краснокожую паспортину.
Берет —
как бомбу,
берет —
как ежа,
как бритву
обоюдоострую,
берет,
как гремучую
в 20 жал
змею
двухметроворостую.
Моргнул
многозначаще
глаз носильщика,
хоть вещи
снесет задаром вам.
Жандарм
вопросительно
смотрит на сыщика,
сыщик
на жандарма.
С каким наслажденьем
жандармской кастой
я был бы
исхлестан и распят
за то,
что в руках у меня
молоткастый,
серпастый
советский паспорт.
Я волком бы
выгрыз
бюрократизм.
К мандатам
почтения нету.
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка.
Но эту…
Я
достаю
из широких штанин
дубликатом
бесценного груза.
Читайте,
завидуйте,
я —
гражданин
Советского Союза.

1929