Что за ожоги у кристиана грея

Автор фото: Дмитрий Быков

И первое впечатление может быть совсем не таким, как ожидалось до прочтения.

Повальное фанатение этим произведением, как печатным так и экранизованым, поначалу меня удивляло – любовный роман, с элементами порнографии. Может дело в нестандартности этой самой порнографии? И вовсе, оказывается, не в этом. Взрослые люди не стали бы так афишировать своё активное либидо – ведь обычные бульварные романы с романтически-порнографическим сюжетом почему-то скрываются под самодельными бумажными обложками.

А дело вот в чём

Не смотря на абсолютный полёт фантазии автора в вопросах бешеных денег главного героя, его возможностей, идеальных тел влюблённых людей, и сексуальных игр в “красной комнате боли”, автор совершенно выдерживает причинно-следственные связи всяких психологических явлений в жизни героев, и все их привычки, пристрастия, черты характера совершенно спокойно можно объяснить с точки зрения психологии. Все “случайности” не случайны.

Психотерапевт, роль которого я сейчас на себя беру, смотрит на всё немного иначе.

Главный герой – Кристиан Грей, миллиардер, частично спонсирующий университет, а так же голодающие регионы в некоторых странах мира, считает, что совершенно не способен любить, и не позволяет себя любить никому. Окружает себя красивыми и дорогими вещами, заботится про каждую девушку в обмен на её полное подчинение, и любит одностороннюю игру, в которой видит себя исключительно доминантом, имеющим неограниченную власть.

Глядя на всё это богатство, огромные автопарки, вертолёт, у любого практикующего психотерапевта или теоретика, зарождается мысль о комплексе неполноценности. В ходе авторского рассказа выясняется, что милая семья и хорошая мама – приёмные, а настоящая мать умерла от передоза, и работала проституткой. Собственно, от детского голода и нищеты мальчик спасся миллиардами в свои “чуть за двадцать”, а обиду и презрение по отношению к матери вымещает на женщинах в “красной комнате боли”.

Но почему же его тогда нельзя любить?

Дело в нарушенной базисной безопасности, что формируется, как правило, до тех самых четырёх лет. Он боится отношений с глубокими привязанностями – ведь настоящая мать, символ женщины что никогда не предаст и не бросит, только и делала, что предавала и бросала. Это сформировало у него настолько глубокое негативное мнение о себе, что он, полностью уверен, что если и достоин материальных благ, то точно ему чуждо и глубоко непонятно, за что его можно любить. Он не верит, что может быть нужным вне контрактов и материальных сделок. Так мы можем сформировать простую схему его взаимоотношений с женщинами: “я -, ты -“.

Оба участника обозначаются знаком “минус”, потому что как его в детстве не полюбили, в том, самом раннем, формирующем сценарий личности, а значит, он и сам не принял себя. Так же, по известным вышеописанным причинам, не принял и женщин, как что-то положительное. Если не знать того факта, что Кристиан сам шесть лет был “сабмиссивом” какой-то подруги приёмной матери, можно ошибочно полагать, что всё таки его отношения с женщинами ” я + ты -“, но так как он сам очень успешно практиковал мазохизм, и отрицает свою потребность быть любимым, мы видим, что герой всё таки рассматривает себя отрицательно.

Ему гораздо приятнее, чтобы его женщина, в пределах контракта имела право только бояться, и ненавидеть “хозяина”. “Знать, что тебя ненавидят – гораздо более безопасно, чем если тебя любят” – так рассуждает человек, мать которого тушила об него сигареты. Ощущение своей ненужности так привычно, но на этот раз у маленького четырехлетнего мальчика есть целая комната пыток, для ненавидящей, плохой матери, которая должна понести наказание.

В отношениях с “непокорной” главной героиней, с которой не вышло контролировать всё, мужчина испугался нахлынувших чувств. Они для него в новинку – пятнадцать женщин в его жизни, кроме матери, приёмной матери и “хозяйки”, что владела им с самой юности, подчинялись. Они не пытались его любить, следовали контракту, и уходили тогда, когда было велено уходить. Они не напрашивались спать в его постели, не требовали свиданий и “ванильного” секса, и в целом, вполне позволяли отыгрывать намеченный сценарий по второму, третьему, пятому кругу…

Анастейша же, девушка совершенно не “испачканная” опытом реальности, а уж тем более опытом в предпочтениях героя, ведёт себя достаточно потерянно. Не зная, что делать, она пытается играть с ним в “кошки-мышки”, по-своему переписывая контракт, отталкивая героя, а потом подзывая обратно. Этому, вероятно, она научилась у матери, что по сюжету книги и её экранизации, меняет уже какого по счёту мужа.

Но, как известно, ни один травматический опыт не будет интегрирован и принят, пока не будет осознан, и с ним не произойдёт встречи “лицом к лицу”. Агрессия, которая является нормальной реакцией ребенка в раннем детстве на плохой уход, насилие над собой со стороны матери, и другой болезненный опыт, трансформируется в деструктивное “Я” уже во взрослом возрасте. Такие люди, как Кристиан Грей, могут воспринимать термин “слияние”, или попросту “пребывание вместе” только как некую структуру принадлежащего и подчиняющего, основанную на унижении одного, и возвышении другого.

Сам Грей, когда был сабмиссивом шесть лет – он научился со взрослой женщиной становиться единым целым через самопожертвование. Разрушая себя, свою телесную ценность, маленький мальчик внутри главного героя перестаёт бояться боли или смерти, оставляя эту уязвимость для “простых людей”. Он выращивает в себе нарциссизм, глобализирует свои возможности, и с этой уверенностью в себе на сексуальной почве, где он полностью лишен контроля, и находится в безопасности, он смог построить карьеру. Человек, что дал себе право причинять боль другим, или принимать её сам, уже лишен страхов в этой сфере, однако, эмоциональный его ресурс очень скуден. Поэтому Анастейша не укладывается в его рамки, рушит планы, но тем не менее, очень привлекает.

Анастейша вроде бы и не имеет никаких предрасположенностей к садо-мазохистическому контакту, но, тем не менее, между героями возникают чувства. Мазохизм этой девушки совсем иного рода: влюблённость в “недоступного” мужчину, которого можно получить “только если”, теряя себя, позволяя ему совершать над собой телесные наказания, она не ловит кайф от боли, но явно чувствует много приятного и притягательного в таких нестандартных отношениях, когда объект по какой-то причине недосягаем.

Такая форма причинения себе страданий – по принципу “любовь зла, полюбишь и козла” всё таки поддается объяснению. Её любовь к Кристиану усиливается тогда, когда всё более ясна безнадёжность и несовместимость в их отношениях. “Застревание” – это тоже мазохизм. Так что “рыбак рыбака видит издалека”, как говорится. Взгляд на отношения Анастейши Стилл с таким недоступным мужчиной можно описать схемой “я -, ты +”. Этот мужчина так или иначе получает больше власти, чем ей хочется, но тем не менее, сопротивление её достаточно слабое, и оборона всё больше рушится.

Подавление – основной источник удовольствия…

Подавление – основной источник удовольствия (и внутреннего конфликта) у мазохиста. Внешне демонстрируется покорность, жертвенность, угодливое поведение, а внутри кипит злость, агрессия, стремление к свободе. Застой энергии от молчания и покорности высвобождается во время порки, грубого сексуального вторжения, резких движений. Телесное высвобождение эмоций может и не коснуться сексуальной сферы жизни, к примеру,альтернатива – занятия спортом, после которых болят мышцы. Нередко за застенчивостью и робостью стоит фигура подавляющего родителя, приучившего своего ребёнка “сбрасывать” излишнюю энергию в наказание, “выбивание всей дури”.

Иногда это аутоагрессивное неосознанное поведение – случайные переломы, задевание тумбочки мизинцем на ноге и прочее, когда реального выхода энергии нет, или он не доступен для личности подавленного типа. Именно потому, что без подавления нет и радости в отношениях (вернее, предчувствия радости, если объект любви услышит потребность в свободе), Анастейша не выбрала в партнёры друга Хозе, а выбрала главного героя.

Вот так можно и подвести итог, что в тихом омуте черти водятся, а за успехом всегда стоит какая-то нереализованная потребность. Как и было обещано вначале, я перегадила всем красивую сказку.

Читайте также:

С широко закрытыми глазами: 6 правил идеального секса

“Язык тела” женщин и мужчин

Женский голод