Благородная болезнь подагра в стихотворениях
Читая Некрасова. Благородная болезнь.
Даже, читая Некрасова, без Пушкина никуда – не смогла удержаться, уж больно в тему.
В уходящем году 195 лет со дня рождния Николая Алкссевича Некрасова , а стихи его, описывающие русские типажи, актуальны и сегодня. Даже удивительно – неистребимые мы, во всех наших проявлениях!
Хочу привести отрывок из поэмы “Кому на Руси жить хорошо”. Получила удовольствие, надеюсь и у вас, уважаемые собеседники, эти строки найдут отклик.
— Чего смеетесь, глупые, —
Озлившись неожиданно
Дворовый закричал. —
Я болен, а сказать ли вам,
О чем молюсь я господу,
Вставая и ложась?
Молюсь: «Оставь мне, господи,
Болезнь мою почетную,
По ней я дворянин!»
Не вашей подлой хворостью,
Не хрипотой, не грыжею —
Болезнью благородною,
Какая только водится
У первых лиц в империи,
Я болен, мужичье!
По-да-грой именуется!
Чтоб получить ее —
Шампанское, бургонское,
Токайское, венгерское
Лет тридцать надо пить.
За стулом у светлейшего
У князя Переметьева
Я сорок лет стоял,
С французским лучшим трюфелем
Тарелки я лизал,
Напитки иностранные
Из рюмок допивал.
Ну, наливай! —
«Проваливай!
У нас вино мужицкое,
Простое, не заморское —
Не по твоим губам!»
.
Вдруг крик: «Ай, ай! помилуйте!»,
Раздавшись неожиданно,
Нарушил речь священника,
Все бросились глядеть:
У валика дорожного
Секут лакея пьяного —
Попался в воровстве!
Где пойман, тут и суд ему:
Судей сошлось десятка три,
Решили дать по лозочке,
И каждый дал лозу!
Лакей вскочил и, шлепая
Худыми сапожнишками,
Без слова тягу дал.
«Вишь, побежал, как встрепанный! —
Шутили наши странники,
Узнавши в нем балясинка,
Что хвастался какою-то
Особенной болезнию
От иностранных вин. —
Откуда прыть явилася!
Болезнь ту благородную
Вдруг сняло, как рукой!»
двойной клик – редактировать изображение
Велика тяга к блахородьству и красивости и у нынешних политических “лакеев”, которых хватает и у нас. Сколько их, не умолкающих на многочисленных ток-шоу, рассказывающих о прелестях западной демократии и питающихся объедками с барского стола.
Читайте и перечитывайте классику!
Нажмите «Подписаться на канал», чтобы читать «Завтра» в ленте «Яндекса»
Источник статьи: https://zavtra.ru/blogs/chitaya_nekrasova_blagorodnaya_bolezn_
Почему подагра считалась болезнью аристократов
Королевская болезнь, панская хворь, болезнь аристократов — именно так называли некогда подагру. Это заболевание суставов известно медицине очень давно, ещё Гиппократ (Hippocrates, около 460–около 377 года до н.э.) описал клинические симптомы подагрического артрита. В конце ХVII века английский врач Томас Сиденгам (Thomas Sydenham, 1624–1689) классифицировал её как отдельную болезнь и дал очень точное описание острого приступа.
Врачи разных времён замечали, что подагрой чаще всего страдают умные, активные, талантливые люди. В 1739 году некий француз Эжен Мушрон (Eugene Moucheron) издал брашюру «О благородной подагре и сопровождающих её добродетелях». Вполне в духе галантного и куртуазного века Людовика ХV (Louis XV, 1710–1774) автор буквально воспел преимущественно мужской недуг, возможно, противопоставив его женской мигрени. Эжен Мушрон полагал, что подагра — удел умных и одарённых людей. Он приводил примеры коронованных особ и их сыновей, знатоков и ценителей изящной словесности и изобразительных искусств, талантливых полководцев и политических деятелей, страдавших подагрой.
Однако французские врачи, бывшие законодателями медицинской моды в Европе вплоть до середины ХХ века, не отваживались быть столь решительными защитниками подагры как условия умственной «добродетели», справедливо указывая на то, что она, скорее, связана с излишним употреблением мясной пищи и сопровождающим его употреблением спиртных напитков. Сегодня мы сказали бы, что подагра представляет собой прекрасный образец так называемого «обменного», или метаболического, заболевания.
Новая вспышка интереса к подагре случилась не ранее, чем через полтора столетия после Мошерона. Косвенное отношение к ней имел Чарльз Дарвин (Charles Robert Darwin, 1809–1882 ). Сначала в труде «Происхождении видов», а затем и в книге «Происхождение человека и половой отбор» он заявил, что наш ум эволюционировал, не указав, правда, каким образом. Уточнить это взялся его родственник сэр Фрэнсис Гальтон (Sir Francis Galton, 1822–1911). По ходу своих исследований он пришёл к выводу, что умственные способности имеют наследственную природу и призвал развивать предложенную им «евгенику» путём подбора супружеских пар.
Соотечественник Дарвина и Гальтона Хавелок Эллис (Henry Havelock Ellis, 1859–1939) опубликовал в 1927 году книгу «История английского гения». Эллис вновь вспомнил о подагре и привёл в качестве примера пятьдесят пять известных английских пациентов, страдавших ею. Он считал их необычайно мужественными и оригинальными, не знающими покоя в достижении собственных целей, упорно движущимися к ним, проявляя при этом удивительную физическую и умственную энергию. Но подагриков у него оказалось не так уж и много, если учесть, что весь список английских гениев Эллиса перевалил за тысячу. Тем не менее сторонникам Мушрона не следует отчаиваться: общая доля страдавших подагрой среди выдающихся англичан составила чуть более 5%, в то время как в целом ею страдают всего лишь 0,3% населения. Эллис дал чёткое определение подагрического гения, противопоставив этих твёрдых, решительных, работоспособных, мужественных гениев быстро вспихивающим, ярким, переменчивым, несколько женственным «чахоточным гениям».
Пвышенную частоту подагриков среди гениев Эгон Орован (Egon Orowan, 1901–1989) в своей работе 1955 года объясняет тем, что мочевая кислота структурно очень сходна с кофеином и теобромином — известными стимуляторами умственной активности. Орован указал также на то, что мочевая кислота у всех животных доприматного уровня, расщепляющаяся под действием уриказы до аллантоина, у приматов из-за отсутствия уриказы сохраняется в крови, и именно с этим, предположительно, связан новый этап эволюции, идущий под знаком повышенной активности мозга.
У обычного человека в теле содержится около одного грамма мочевой кислоты, в то время как у одарённого человека — не менее 20–30 граммов. Ей приписывается бешеная энергия Александра Македонского (Alexander of Macedon, 356–323 до н.э.) и Птолемея I Сотера (367–283 до н.э.), Карла ХII (Karl XII, 1682–1718) и двух Иванов — Грозного (1530–1584) и Тургенева (1818–1883). В ходе работы над материалом мне попалась одна статья. Её автор в духе вековой давности представлений о гормонах, которым приписывалось множество способностей, утверждает, что у талантливых людей повышен выброс адреналина. «Их колоссальная интеллектуальная активность не может нейтрализовать все гормоны. И оставшиеся вызывают безудержную сексуальность. Таковы были Юлий Цезарь, Байрон, Бальзак, Гёте, Лермонтов, Ландау». Всё сказанное остаётся на совести писавшего.
Как проверить уровень гормонов у давно умерших людей? Когда Ландау лежал после страшной автокатастрофы в Институте нейрохирургии им. Н. Н. Бурденко, никто из врачей какой-то гормональный «всплеск» у него не отмечал, хотя его надпочечники работали вполне нормально. Не стоит также забывать, что сама выработка гормонов находится под генетическим контролем — гормоны ведь в клетках надо синтезировать, а команды к синтезу отдают именно гены.
В своё время много шума наделала книга, написанная нашим выдающимся генетиком Владимиром Павловичем Эфроимсоном. Мне довелось встречаться с учёным. Поражала его увлеченность идеей связи подагры с умственной одаренностью людей и собранная им гигантская картотека, состоявшая из более чем сорока тысяч карточек, на которых были имена прославившихся в истории людей, у которых к тому же была отмечена эта болезнь ног. Эфроимсон рассказывал, что к нему приходили даже члены Центрального Комитета КПСС, прослышавшие о его уникальной работе, но даже они не смогли ему помочь опубликовать написанную учёным книгу. Так ему и пришлось поместить её в хранение неопубликованных рукописей, где, правда, с ней можно было при желании ознакомиться.
Сегодня, в начале геномного миллениума, мы знаем уже более десятка генов, нарушения и мутации которых ведут к умственной отсталости и задержке развития. Отмечается реальный прогресс в деле познания удивительных механизмов работы мозга, которые мы вкупе называем умом и творческим потенциалом. Поэтому сам я к журналистским побасенкам относительно той старой работы Эфроимсона, время от времени вытаскиваемым на свет божий, относился лишь как информационному шуму. Определенный скепсиц в душу заронил сам Эфроимсон, который признавал, что обнаруженная им связь не имеет никакого практического применения — не будешь же «заражать» людей подагрой, чтобы они были умнее и более творчески одарены.
Вносила также долю сомнения и опубликованная в 70-е годы в журнале «Химия и жизнь» статья о выявленной закономерности между ростом людей и их жизненным потенциалом. Закономерность была выявлена у нас, и она вроде бы подтверждалась тем же американским примером, где средний рост людей значительно выше всего остального мира. Всё это связано с явно большим, нежели у наших предков, потреблением мясной пищи, содержание нуклеиновых кислот в которой значительно выше на единицу веса, нежели в злаковой и растительной.
В растительной пище очень высоко содержание воды — свыше 90%. А в мясной — из-за более низкого относительного содержания воды — на единицу веса приходится больше ядер клеток, представляющих собой самые настоящие «контейнеры» ДНК и РНК. Генетическая информация в цепях этих нуклеиновых кислот записывается своего рода буквами — в их роли выступают аденин и гуанин (А, Г), которые относятся к производным пуринов. При распаде нуклеиновых кислот и последующем окислении образуется триоксипурин, каждая молекула которого содержит по три атома кислорода. Это и есть мочевая кислота — С5Н4N4О3. Если кристалообразование в крови человека проходит с избыточной скоростью, то соответственно повышается и концентрация мочевой кислоты. Она начинает откладываться в суставах в виде натриевой соли — моноурата натрия, что и вызывает приступ подагры.
Вполне возможно, что соль также в каких-то количествах наличествует и в нейронах коры головного мозга, а может и подкорки. И здесь апологеты связи подагры и умственных способностей увидели «подсказку» в виде структурного сходства триоксипурина с формулой кофеина — С8Н10N4О2 . Они предположили, что молекула воды даёт кофеину, известному стимулятору умственной активности, третий недостающий кислород, который есть и в молекуле мочевой кислоты.
В 2001 году была обнаружена мутация в гене, который кодирует внутриклеточный белок криопирин. Вскоре выяснилось, что криопирин представляет собой компонент большого внутриклеточного протеинового комплекса, который «собирается» внутри клеток, подвергнутых токсическому воздействию микроорганизмов — сибиреязвенной бациллы, сальмонеллы, шигеллы, легионеллы и псевдомонаса. Протеиновый комплекс, в состав которого входит криопирин, выделенный у людей с аутоиммунными заболеваниями, получил название «инфламмасома», то есть «тело «воспаления». Криопирин известен также под своей аббревиатурой NALP, которая расшифровывается как «протеин неспецифически активированных лейкоцитов». Его также относят к адаптерным белкам инфламмасом, поскольку основным в них является каспаза, представляющая собой фермент протеазу, который расщепляет протеины. Каспазы известны тем, что с них начинается многоуровневый каскад, приводящий к апоптозу — запрограммированной смерти клетки.
Несколько лет учёные полагали, что инфламмасомы представляют собой компонент неспецифического «врожденного» иммунитета, первой линии обороны против бактериального «вторжения». Однако в 2006 году группа учёных из Лозаннского университета (Université de Lausanne) обнаружила, что белковые комплексы образуются и в ответ на токсическое действие асбеста, вызывающего пневмонию и фиброз лёгочной ткани, кристаллов мочевой кислоты при подагре и даже на повышение уровня сахара в крови при диабете II типа. В настоящее время у тридцати пациентов, страдающих диабетом II типа, уже проведены предварительные клинические испытания препарата «Анакинра», представляющего собой блокатор криопирина. Приём препарата приводит к снижению уровня сахара в крови и улучшению функционирования бета-клеток поджелудочной железы.
Для чего же в клетках собираются инфламмасомы? Они необходимы для расщепления неактивной молекулы про-каспазы, активатором которой является криопирин. Активный фермент в свою очередь расщепляет молекулы про-интерлейкина-1, являющегося мощным стимулятором иммунного ответа. Известно, что про-интерлейкин-1 синтезируется и секретируется макрофагом, в результате чего активируется Т-лимфоцит — «хелпер», помогающий активировать В-лимфоциты, синтезирующие белковые антитела, и клетки отторжения пересаженных органов и тканей.
Всё не просто, но в целом картина начинает проясняться. Благодаря этому в дело могут вступать фармакологи, от которых ждут эффективных средств борьбы с аутоиммунными воспалительными процессами. Большие надежды на инфламмасомы возлагают и онкологи, поскольку их интересует всё, что касается апоптоза, который по каким-то причинам «отключен» в раковых клетках. Будут ждать новых лекарств, конечно же, и люди, страдающие подагрой.
В свете новейшего открытия можно трактовать выявленную в старину связь несколько иным образом. Если представить, что соль мочевой кислоты действительно отлагается в нервных клетках мозга, то она может вызывать определенную токсическую «ирритацию», то есть раздражение нейронов. Они могут работать в данных условиях с повышенной нагрузкой и тем самым быстрее погибать (отмирать). Повышенный «расход» нейронов ведет к активизации размножения покоящихся нервных стволовых клеток, что тем самым способствует более быстрому «обновлению» их пула, что также благотворно сказывается на творческих способностях человека. Остается только всё это доказать в эксперименте — по крайней мере, на мышах.
Источник статьи: https://newsland.com/user/4296647973/content/pochemu-podagra-schitalas-bolezniu-aristokratov/3867776
Источник
Подагра, ревматизм, мигрень, от ревности и зависти вспухла печенка…
Напрасно генерал жаловался на ожирение сердца, на подагру.
Он слегка страдал подагрой и потому, боясь простуды, не выезжал.
Он говорит, что у него и подагра, и нервы, и тик, и ревматизм — все поднялось разом, когда он объяснился с графом.
Кроме сумасшествия, у него был катар желудка, подагра и много других болезней; ему приходилось назначать диету и держать впроголодь, но он ел и не ел с одинаковым удовольствием, гордился своими болезнями, а за подагру даже благодарил доктора Шевырева и весь тот день громко покрикивал на больных, строивших снежную гору: ему смутно представлялось, что он генерал, назначенный наблюдать за постройкою грозной крепости.
Как ни силен был ночью припадок подагры, как ни скрипели потом нервы, а Кистунов все-таки отправился утром на службу и своевременно начал приемку просителей и клиентов банка. Вид у него был томный, замученный, и говорил он еле-еле, чуть дыша, как умирающий.
В этом привилегированном месте устроился самый давний обитатель овсянниковского дома, бывший опереточный тенор Лидин-Байдаров, слабоумный, тупой и необыкновенно спесивый мужчина, с трудом носивший на тонких, изуродованных подагрой ногах свое грузное и немощное тело.
— Каково здоровье? — спросил его Бирон с живым участием, усаживая в кресла. — Эй! Кульковский! Скамейку под ноги дорогого гостя! Я знаю, вы страдаете подагрою. Подушку за спину!
— Очень рад с вами познакомиться! — сказал он Вихрову, не поднимаясь, впрочем, с своего места и не переставая даже раскладывать карты. — Извините, что не встаю: болен, подагра!
— Да, не худо! У вас, говорит, пожалуй, чахотка, кхи, кхи! А я говорю: подагра да раздражение в желудке; кхи-кхи! А он мне: может быть, и чахотка. Как ты, кхи-кхи! Как ты думаешь, душенька: чахотка?
Ночью у меня был припадочек подагры, все утро провел в хлопотах и побегушках, потом эти волнения, овации, эта ажитация… устал!
Лечился П. В. Шумахер от подагры и вообще от всех болезней баней. Парили его два банщика, поминутно поддавая на «каменку». Особенно он любил Сандуновские, где, выпарившись, отдыхал и даже спал часа два и всегда с собой уносил веник. Дома, отдыхая на диване, он клал веник под голову.
Сам Дмитрий Васильич сидел в это время на балконе в покойных катающихся креслах: ходить он, по милости подагры, не мог.
Незаметно для самих себя и совсем уже незаметно для постороннего взгляда они осторожно правеют или, вернее, линяют до тех пор, пока не отрастят себе живот, не наживут подагры и болезни печени.
Вспомните аристократизм, эту застарелую подагру нравственного мира, иудейскую проказу исключительной национальности и проч.
Во всяком человеке, конечно, таится зверь, зверь гневливости, зверь сладострастной распаляемости от криков истязуемой жертвы, зверь без удержу, спущенного с цепи, зверь нажитых в разврате болезней, подагр, больных печенок и проч.
А может быть и то: поэта
Обыкновенный ждал удел.
Прошли бы юношества лета:
В нем пыл души бы охладел.
Во многом он бы изменился,
Расстался б с музами, женился,
В деревне, счастлив и рогат,
Носил бы стеганый халат;
Узнал бы жизнь на самом деле,
Подагру б в сорок лет имел,
Пил, ел, скучал, толстел, хирел.
И наконец в своей постеле
Скончался б посреди детей,
Плаксивых баб и лекарей.
— Я была подготовлена к этому, — говорила она спокойным контральто, и её голос красиво вибрировал на верхних нотах. — После второго удара он почти каждый день жаловался на колотья в сердце, перебои, бессонницу… Говорят, он там очень волновался, кричал… накануне он ездил в гости к Олесову — тут есть один помещик, полковник в отставке, пьяница и циник, разбитый подагрой. Кстати, у него есть дочь, — вот сокровище, я тебе скажу!.. Ты познакомишься с ней…
Старушка няня, единственная крепостная князя Дмитрия, на попечение которой отданы были обе малютки, помещалась вместе с девочками в детской, рядом с кабинетом и спальней отца, которого после смерти жены подагра стала часто и надолго приковывать к постели и креслу на колесах.
В Дрездене, на Брюлевской террасе, между двумя и четырьмя часами, в самое фешенебельное время для прогулки, вы можете встретить человека лет около пятидесяти, уже совсем седого и как бы страдающего подагрой, но еще красивого, изящно одетого и с тем особенным отпечатком, который дается человеку одним лишь долгим пребыванием в высших слоях общества.
Настал и тот неизбежный день, когда Барнум, особенно обеспокоенный приступом подагры, первый заговорил с дочерью о своих годах и болезнях, о быстротекущем времени и, наконец, о той роковой поре, когда девушке надо подумать о покровителе и спутнике жизни, а отцу — о внуках.
В избе, где он ночевал, была одна хозяйка, вдова, солдатка лет 30, довольно белая, здоровая, большая, русая, черноглазая, полногрудая, опрятная — и потому вы легко отгадаете, что старый наш прелюбодей, несмотря на серебристую оттенку волос своих и на рождающиеся признаки будущей подагры, не смотрел на нее философическим взглядом, а старался всячески выиграть ее благосклонность, что и удалось ему довольно скоро и без больших убытков и хлопот.
После обеда Кирила Петрович предложил ехать верхом, но князь извинился, указывая на свои бархатные сапоги и шутя над своею подагрой; он предпочел прогулку в линейке, с тем чтоб не разлучаться с милою своей соседкою.
Мужик Иван Петров был из зажиточных; ел не только щи с мясом, а еще, пожалуй, в жирную масляную кашу ложку сметаны клал, не столько уже «для скусу», сколько для степенства — чтобы по бороде текло, а ко всему этому выпивал для сварения желудка стакан-два нашего простого, доброго русского вина, от которого никогда подагры не бывает.
Вожеватов. Набегали двое: старик какой-то с подагрой да разбогатевший управляющий какого-то князя, вечно пьяный. Уж Ларисе и не до них, а любезничать надо было: маменька приказывает.
Пищик(идет за ней). Значит, теперь спать… Ох, подагра моя. Я у вас останусь… Мне бы, Любовь Андреевна, душа моя, завтра утречком… двести сорок рублей…
Хотелось мне, во-вторых, поговорить с ним о здешних интригах и нелепостях, о добрых людях, строивших одной рукой пьедестал ему и другой привязывавших Маццини к позорному столбу. Хотелось ему рассказать об охоте по Стансфильду и о тех нищих разумом либералах, которые вторили лаю готических свор, не понимая, что те имели, по крайней мере, цель — сковырнуть на Стансфильде пегое и бесхарактерное министерство и заменить его своей подагрой, своей ветошью и своим линялым тряпьем с гербами.
Доктора находили, что это артрическая острота (рассыпная подагра), перешедшая впоследствии в подагру атоническую — нервную.
Серебряков. Нет, мне душно… Я сейчас задремал, и мне снилось, будто у меня левая нога чужая. Проснулся от мучительной боли. Нет, это не подагра, скорей ревматизм. Который теперь час?
— За-ме-чательно подлая! — возмущался Кистунов, нервно вздрагивая плечами. — Глупа, как сивый мерин, черт бы ее взял. Кажется, у меня опять подагра разыгрывается… Опять мигрень…
— Ваша светлость знаете мои немощи… несносная подагра! ох!.. к тому ж начинаю худо видеть, худо слышать.
Астров. Роскошная женщина. (Осматривает склянки на столе.) Лекарства. Каких только тут нет рецептов! И харьковские, и московские, и тульские… Всем городам надоел своею подагрой. Он болен или притворяется?
При слове «вассал» Миних и Остерман встали с мест своих, — последний, охая и жалуясь на подагру, — оба смотря друг на друга в каком-то странном ожидании. Никогда еще Волынской не доходил до такой отчаянной выходки; ему наскучило уж долее скрываться.
Он был очень толст, страдал подагрой. И. С. Тургенев ему говорил: «Мы коллеги по литературе и подагре».
Шипучин. Хорошо, сударыня, я разберу… приму меры… Уходите… после!.. (B сторону.) У меня подагра начинается!..
— Хо-хо-хо! Это — пардон! — вы врёте! Какое удовольствие видеть старика, разбитого подагрой и болящего от неутолимой жажды выпить водки? Лет двадцать пять тому назад можно было действительно радоваться при виде Васьки Олесова… И много женщин радовались… а теперь ни вы мне, ни я вам совершенно не нужны… Но при вас мне дадут водки, — и я рад вам!
А вот когда меня разбила подагра, она явилась и говорит: «Ты один, я одна…» и прочее такое.
Его как-то сразу подцепила подагра.
Серебряков. Говорят, у Тургенева от подагры сделалась грудная жаба. Боюсь, как бы у меня не было. Проклятая, отвратительная старость. Черт бы ее побрал. Когда я постарел, я стал себе противен. Да и вам всем, должно быть, противно на меня смотреть.
Астров. Я сегодня ничего не ел, только пил. У вашего отца тяжелый характер. (Достает из буфета бутылку.) Можно? (Выпивает рюмку.) Здесь никого нет, и можно говорить прямо. Знаете, мне кажется, что в вашем доме я не выжил бы одного месяца, задохнулся бы в этом воздухе… Ваш отец, который весь ушел в свою подагру и в книги, дядя Ваня со своею хандрой, ваша бабушка, наконец, ваша мачеха…
Астров. Гроза идет мимо, только краем захватит. Поеду. И, пожалуйста, больше не приглашайте меня к вашему отцу. Я ему говорю — подагра, а он — ревматизм; я прошу лежать, он сидит. А сегодня так и вовсе не стал говорить со мною.
В конце этого разговора было обоими решено: когда настанут после весеннего равноденствия тихие дни на океане, Барнум с дочерью поедут в старую Европу: милый па — купать свою подагру в целебных источниках, она — осматривать дворцы, развалины и пейзажи по Бедекеру.
Соня. Не выписывать же сюда для твоей подагры целый медицинский факультет.
До пятидесяти лет прожил он холостяком, успев в продолжение этого времени нажить основательную подагру и тысяч триста денег; имение свое держал он в порядке и не закладывал, развлекаясь обыкновенно псовой охотой и двумя или тремя доморощенными шутами, и, наконец, сбирал к себе раза по три в год всю свою огромную родню и задавал им на славу праздники.
— Знаете что — хотите кататься в лодке? Доедем до леса, там пойдём гулять и к обеду вернёмся. Идёт? Я ужасно рада, что сегодня такой ясный день и я не дома… А то у папы опять разыгралась подагра, и мне пришлось бы возиться с ним. А папа капризный, когда болен…
Вот вы приехали сюда с мужем, и все, которые здесь работали, копошились, создавали что-то, должны были побросать свои дела и все лето заниматься только подагрой вашего мужа и вами.
Ты вечностью, а я подагрой!
[С. И. Клименков, почтенный и всем известный в Москве врач, который 15 лет был медиком, и другом покойного Загоскина и всего его семейства, но которого, по несчастию, он не слушался в последние два года, призванный только за три дня до кончины Загоскина, полагает, что она произошла вследствие истощения сил больного, сначала гидропатией, потом средствами горячительными и раздражающими, наконец четырехмесячным употреблением Цитманова декокта; что наследственная подагра, гнездившаяся в нем издавна, несмотря на трезвую и правильную жизнь, при существовавшей тогда эпидемии в Москве кровавых дизентерий, бросилась на пищеварительные органы и произвела воспаление и антонов огонь.]
Один из них был важный: седовласый, вихрастый, с отвисшими щеками и все презирающим взглядом строго выпученных мутноватых глаз человека, утомленного славой. Он великолепно носил бархатную визитку, мягкие замшевые ботинки; под его подбородком бульдога завязан пышным бантом голубой галстух; страдая подагрой, он ходил так осторожно, как будто и землю презирал. Пил и ел он много, говорил мало, и, чье бы имя ни называли при нем, он, отмахиваясь тяжелой, синеватой кистью руки, возглашал барским, рокочущим басом…
Ассоциации к слову «подагра»
Синонимы к слову «подагра»
Предложения со словом «подагра»
- Острый приступ подагры лечится полным покоем, голодом в течение 1–2 дней, обильным щелочным питьём.
- Масло зародышей пшеницы оказывает благоприятный эффект при лечении подагры, тяжёлых нарывов, перемежающейся хромоты и других заболеваний.
- Учитывая, что вся мочевая кислота проходит через почечные фильтры, больные подагрой имеют большой риск заболеть почечно-каменной болезнью.
- (все предложения)
Значение слова «подагра»
ПОДА́ГРА, -ы, ж. Болезнь суставов и тканей, заключающаяся в отложении в них солей, вызываемом нарушением обмена веществ в организме. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова ПОДАГРА
Источник